Т. П. Скрипкина (2002) утверждает, что такой общей категории, как «идентичность», нет, поскольку «в одних случаях я могу быть полностью идентичным, соответствовать сам себе, а в других вовсе нет. Это зависит от многих условий, которые в каждом отдельном случае необходимо специально изучать» [3, с. 158]. Однако довольно трудно измерить, соответствую я себе в каждую минуту или нет. По всей видимости, автор имеет в виду степень осознания идентичности. Действительно, мы можем и не осознавать своей этнической идентичности, пока этого не потребует ситуация.

Рассмотрим связь идентификации с осознанием на примере этнической идентичности. Как пишет Н. М. Лебедева (1999): «существует некоторое сходство понятий «национальное самосознание» и «этническая идентичность» [, с. 20]. З. В. Сикевич (1999) утверждает, что «самоидентификация непременный атрибут этнического национального самосознания…» [, с. 100].

Если рассматривать понятие «национальное самосознание», то видно, что оно относится к определенной национальности, которая, по мнению ряда авторов, является исторической формой этноса. Как пишет Н. Джандильдин (1971): «национальное самосознание – это, по существу, познание нацией своей собственной социально-этнической сущности, осознание ею того, какое место и положение она занимает или может занимать в системе межнациональных отношений, какую действительную роль она может играть в истории человечества, вернее, какой вклад в общественную цивилизацию ею внесен или может быть внесен при наличии определенных условий, а также сознание своего естественно-исторического права на свободное, независимое существование наравне с другими свободными народами, сознание своих задач, выполнение которых обеспечило бы ей беспрепятственное продвижение на пути подлинного прогресса и своих обязанностей по отношению к другим народам в соответствии с общепринятыми международными морально-правовыми нормами» [, с. 129]. Думается, что автор говорит об очень развитой форме национального самосознания. Как известно, уровень самосознания у представителей отдельных национальностей отличается, мало ли мы знаем людей, которые ничего не знают о своем народе или знают некоторые традиции, а уж о его задачах перед всей мировой общественностью тем более. Следовательно, у человека может быть номинально определена этническая идентичность, но может быть, не развито этническое самосознание.

С другой стороны, Г. У. Солдатова (1998) подчеркивает превалирование в самосознании сознательных механизмов []. Следовательно, поскольку человек не всегда осознает свою идентичность, то она может и не являться элементом самосознания.

Нам представляется, что самосознание – это высший уровень идентификации субъекта с национальной группой и этническим сообществом.

По мнению А. И. Донцова (2003): «Фактором идентичности является не сама по себе объективная культурная отличительность этих признаков, а их восприятие, оценка в качестве таковых» [5, с. 5]. То есть автор подчеркивает субъективный, относительный характер этнической идентичности.

Таким образом, можно выделить два атрибута этнической идентичности – осознанность и неосознанность, относительность.

Важно определиться с психологической природой данного феномена.

З. Фрейд понимал идентификацию как «самое раннее проявление эмоциональной связи с другим лицом», «идентификация стремится сформировать собственное «Я» – по подобию другого, взятого за образец» [с. 160–161]. Идентификация с позиций психоанализа понимается как:

1) первоначальная форма эмоциональной связи с объектом,

2) регрессия в замене сексуальный объект-связи посредством интроекции таким образом, что эго приобретает характер, черты объекта,

3) чувство, возникновение которого обусловлено восприятием качеств, общих с другим человеком [10].

Таким образом, в основу природы идентичности психоаналитиками кладут потребность человека в любви, защите со стороны авторитета (личности, группы). М. Ярош (1999) определяет идентификацию как – «достижение внутреннего психического успокоения путем сопоставления, идентификации себя с кем-либо другим» [9, с. 133].